На свадьбах он еще никогда не бывал и потому не мог сказать, чем эти торжества волшебников отличаются от тех, что устраивают маглы, однако был совершенно уверен, что ни свадебного торта, увенчанного двумя действующими моделями фениксов, которые взлетают, когда его начинают резать, ни плывущих в толпе по воздуху бутылок шампанского у маглов не увидишь. Вечер переходил в ночь, и под навес начали залетать мотыльки, кружившие вокруг плававших в воздухе золотистых фонариков, а веселье становилось все более буйным. Фред и Джордж давно уже удалились в темноту с двумя кузинами Флер, Чарли, Хагрид и какойто коренастый чародей в лиловой круглой шляпе с загнутыми кверху полями распевали в углу песню «Одогерой».
Углубившись в толпу, чтобы избавиться от пьяного дядюшки Рона, - этот господин, похоже, никак не мог сообразить, сын ему Гарри или не сын, - он заметил одиноко сидевшего за столом старого волшебника. Ореол белых волос вокруг головы, придававших ему сходство с состарившимся одуванчиком, прикрывала сверху траченная молью феска. В нем ощущалось чтото смутно знакомое и, пошарив в памяти, Гарри вдруг сообразил, что это Элфиас Дож, член Ордена Феникса и автор некролога Дамблдора.
Гарри подошел к нему:
- Вы позволите мне присесть?
- Конечно, конечно, - ответил Дож, голос у него был высокий и слегка хрипловатый.
Гарри наклонился к волшебнику:
- Мистер Дож, я Гарри Поттер.
Дож ахнул:
- Мой дорогой мальчик! Артур сказал мне, что вы здесь, в ином обличье… Я так рад, так польщен!
И Дож, трепеща от волнения и удовольствия, налил Гарри бокал шампанского.
- Я собирался написать вам, - зашептал он, - после того как Дамблдор… Такое потрясение… уверен, для вас тоже…
Маленькие глазки Дожа наполнились слезами.
- Я читал некролог, который вы написали для «Ежедневного пророка», - сказал Гарри. - Не думал, что вы так хорошо знали профессора Дамблдора.
- Не лучше, чем другие, - ответил Дож, промокая салфеткой глаза. - Конечно, я знал его дольше всех - если не считать Аберфорта, но Аберфорта почему-то никто в счет не берет.
- Кстати, о «Ежедневном пророке»… не знаю, видели ли вы, мистер Дож…
- О, прошу вас, дорогой мальчик, называйте меня просто Элфиасом.
- Не знаю, Элфиас, видели ли вы посвященное Дамблдору интервью с Ритой Скитер.
Лицо Дожа залила гневная краска.
- О да, Гарри, видел. Эта женщина, а вернее сказать, стервятница, буквально извела меня просьбами побеседовать с ней. К стыду моему, должен признаться, что я ей в конце концов нагрубил, обозвал пронырливой пятнистой форелью, что породило, как вы, возможно, знаете, клеветнические утверждения касательно поразившего меня умственного расстройства.
- Так вот, - продолжал Гарри, - в интервью Рита Скитер намекнула, что в молодости профессор Дамблдор увлекался Темными искусствами.
- Не верьте ни единому слову! - мгновенно ответил Дож. - Ни единому, Гарри. Не позволяйте замарать вашу память об Альбусе Дамблдоре!
Гарри всматривался в серьезное, огорченное лицо Дожа и ощущал скорее разочарование, чем уверенность. Неужели Дож полагает, что все так легко, что можно просто предпочесть ничему не верить? Неужели он не понимает, что Гарри нужна уверенность, точное знание?
Возможно, Дож догадался, что чувствует Гарри, потому что заговорил быстро и озабоченно.
- Гарри, Рита Скитер ужасная…
Их прервало визгливое кудахтанье:
- Рита Скитер? Обожаю ее, читаю все, что она пишет!
Подняв глаза, Гарри и Дож обнаружили стоящую у их столика тетушку Мюриэль с покачивающимся на шляпе плюмажем и бокалом шампанского в руке.
- Вы знаете, она ведь книгу про Дамблдора написала!
- Здравствуйте, Мюриэль, - сказал Дож. - Да, мы как раз беседовали о…
- Эй, вы! Давайте сюда ваш стул, мне сто семь лет!
Еще один рыжий кузен Уизли испуганно вскочил, и тетушка Мюриэль, с завидной силой развернув его стул к себе, уселась между Дожем и Гарри.
- Еще раз здравствуйте, Барри или как вас там, - сказала она Гарри. - Ну, так что вы тут говорили о Рите Скитер, Элфиас? Вам известно, что она написала биографию Дамблдора? Жду не дождусь, не забыть бы только заказать ее у «Флоуриша и Блотса»!
Услышав это, Дож посерьезнел и помрачнел, а между тем тетушка Мюриэль осушила свой бокал и щелкнула костлявыми пальцами проходившему мимо официанту, требуя замены. Затем она от души глотнула шампанского, рыгнула и произнесла:
- Ну, что вы надулись, как пара лягушачьих чучел? Прежде чем Альбус стал уважаемым, достопочтенным и прочая чушь, о нем ходили очень интересные слухи!
- Злобные измышления плохо осведомленных людей, - сказал Дож, покраснев, как редиска.
- Это вы так говорите, Элфиас, - фыркнула тетушка Мюриэль. - Я заметила, как деликатно вы обошли в вашем некрологе все острые углы!
- Сожалею, что у вас создалось такое впечатление, - с еще большей холодностью произнес Дож.
- О, всем известно, что вы преклонялись перед Дамблдором. Смею сказать, даже если выяснится, что онто и прикончил свою сестрицусквиба, вы все равно будете считать его святым!
- Мюриэль! - вскричал Дож.
В груди Гарри заструился холодок, никакого отношения к ледяному шампанскому не имевший.
- Что это значит? - спросил он у Мюриэль. - Откуда известно, что его сестра была сквибом? Я думал, она просто болела.
- Ну и напрасно думали, Барри! - объявила тетушка Мюриэль, явно довольная произведенным ею впечатлением. - Да и вообще, что вы об этом можете знать? Все происходило, мой дорогой, много лет назад, когда вас еще и в проекте не было, а даже те из нас, кто жили тогда, так никогда и не узнали, что там на самом деле приключилось. Потомуто я и жду так книгу Скитер, уж больно не терпится узнать, что она раскопала. Дамблдор всегда помалкивал о своей сестре!
- Неправда! - прохрипел Дож. - Абсолютная неправда!
- Он никогда не говорил мне, что его сестра была сквибом, - сказал, не подумав, Гарри, попрежнему ощущавший холодок в груди.
- А с чего бы он стал вам об этом рассказывать! - проскрипела Мюриэль и покачнулась на стуле, попытавшись сфокусировать взгляд на Гарри.
- Причина, по которой Альбус никогда не говорил об Ариане, - начал Элфиас сдавленным от переполнявших его чувств голосом, - на мой взгляд, совершенно ясна. Он был настолько подавлен смертью сестры…
- А почему ее никто никогда не видел, Элфиас? - проскрежетала Мюриэль. - Почему половина наших даже не знала о существовании Арианы, пока из дома не вынесли гроб, в котором ее похоронили? Где был ваш святой Альбус, пока Ариана сидела запертой в погребе? Блистал в Хогвартсе и ни разу не задумался о том, что творится в его доме!
- Что значит «запертой в погребе»? - спросил Гарри. - Как это?
Вид у Дожа стал совсем несчастный. А тетушка Мюриэль хихикнула и ответила Гарри:
- Мамаша Дамблдора была жуткой бабой, попросту жуткой. Родилась от магла, хоть и притворялась, как я слышала, будто это не так…
- Ничего она не притворялась! Кендра была достойной женщиной, - жалко прошептал Дож, однако тетушка Мюриэль не обратила на него никакого внимания.
- Заносчивая, властная, из тех волшебниц, для которых родить сквиба хуже смерти…
- Ариана не была сквибом! - прохрипел Дож.
- Это вы так говорите, Элфиас, но объясните тогда, почему она не училась в Хогвартсе? - поинтересовалась тетушка Мюриэль. И снова повернулась к Гарри: - И в нашито дни о сквибах нередко помалкивают. Однако довести все до крайности, запереть девочку в доме и делать вид, будто ее и на светето не существует…
- Да говорю же я вам, все было не так! - воскликнул Дож, но тетушка Мюриэль катила себе дальше, как паровой каток, попрежнему обращаясь лишь к Гарри.
- Сквибов, как правило, переводили в магловские школы, старались помочь им прижиться среди маглов. В этом было намного больше доброты, чем в попытках найти для них место в волшебном сообществе, где они навсегда остались бы существами второго сорта. Но, естественно, Кендре Дамблдор и в голову не могло прийти отдать свою дочь в школу маглов…