- Если вы о Люпине… - начал Гарри.

- Нет, нет, не о Люпине, - сказала Гермиона. - Он занят в Ордене, да и часто встречаться с ним мы не сможем - только в Хогсмиде по выходным.

- Тогда кто же? - нахмурясь, сказал Гарри. Гермиона глубоко вздохнула:

- Разве не ясно? Ты, Гарри.

Наступило молчание. Ночной ветерок шевельнул окна за спиной Рона, пламя в камине качнулось.

- Что - я?

- Ты будешь учить нас защите от Темных искусств. Гарри уставился на нее. Потом повернулся к Рону, ожидая встретить такой же раздраженный взгляд, какими они порой обменивались, когда Гермиона начинала рассуждать о громадных проектах вроде защиты прав эльфов. Но, к своему ужасу, в глазах Рона он не прочел досады, Рон нахмурился и напряженно думал. Потом сказал:

- Это мысль.

- Какая мысль? - спросил Гарри.

- Чтобы ты нас учил.

- Но…

Гарри заулыбался - он решил, что над ним подшутили.

- Я же не учитель. Я не могу…

- Гарри, в этом году ты лучший по защите от Темных искусств, - сказала Гермиона.

- Я? - Улыбка на его лице стала еще шире. - Ты же обошла меня на всех испытаниях…

- На самом деле нет, - спокойно возразила Гермиона. - На третьем курсе ты был лучшим - это были первые настоящие испытания, и первый учитель, который знал предмет. Но я не об уроках говорю! Вспомни что ты сделал!

- Что я сделал?

- Я не уверен, что хочу такого тупого учителя, - с ехидной улыбкой сказал Рон Гермионе. И, повернувшись к Гарри: - Давай подумаем. - Он изобразил задумавшегося тупицу Гойла. - Ага, в первый год ты спас от Сам-Знаешь-Кого философский камень.

- Просто повезло, - сказал Гарри, - не от умения…

- Во второй год ты убил василиска и уничтожил Реддла.

- Да, но если бы не явился Фоукс…

- В третий год, - Рон повысил голос, - ты отразил сотню дементоров…

- Ты же знаешь - по чистой случайности, если бы не маховик времени…

- В прошлом году, - Рон почти кричал, - ты снова схватился с Сам-Знаешь-Кем.

- Да послушай же. - Гарри начал сердиться, потому что улыбалась уже и Гермиона. - Вы можете послушать? Все это звучит очень красиво, но мне просто везло - половину времени я сам не понимал, что делаю, ничего не планировал, действовал вслепую и почти всегда мне помогали.

Рон и Гермиона по-прежнему улыбались, и Гарри сердился все больше, хотя сам не понимал, почему так сердится.

- Что вы смеетесь, как будто лучше меня знаете? Я там был или кто? Я знаю, что там было, понятно? И выпутался не потому, что блестяще владею защитой от Темных искусств, а потому… потому, что помощь приходила вовремя или правильно угадывал… все делал наобум, не соображая… КОНЧАЙТЕ РЖАТЬ!

Миска с настойкой растопырника упала на пол и разбилась. Гарри только теперь осознал, что стоит, - он даже не заметил, как встал. Живоглот юркнул под диван.

Друзья уже не улыбались.

- Вы не знаете, что это такое! Вы никогда с ним не сталкивались! Думаете, просто запомнил пяток заклинаний и пустил в него, как на уроке? Ты все время знаешь, что между тобой и смертью - ничего, кроме… твоих мозгов, или смелости, или чего там еще, - когда не теряешь рассудка, сознавая, что через микросекунду - конец или пытка… Или друзья умирают у тебя на глазах… Ничему такому нас в классах не учили, не объясняли, как с этим быть, а вы тут сидите с таким видом, как будто перед вами умненький мальчик, а Диггори был глуп, все не так сделал… Вы просто не понимаете, это вполне мог быть я, и так и было бы, если бы не нужен был Волан-де-Морту. Рон опешил:

- Ничего такого мы не говорили. И Диггори никто не винил, ты все неправильно… - Он беспомощно посмотрел на Гермиону тоже изумленную.

- Гарри, - робко сказала она, - неужели ты не понимаешь? Ведь именно поэтому мы и просим тебя… Мы хотим знать, каково это - очутиться лицом к лицу с Во… Волан-де-Мортом.

Она впервые произнесла имя Волан-де-Морта, и это больше, чем ее слова, охладило Гарри. Все еще тяжело дыша, он опустился в кресло и только тут почувствовал, что рука опять страшно разболелась. Он пожалел, что разбил миску с настойкой растопырника.

- Подумай об этом, - тихо сказала Гермиона. - Ладно?

Гарри не знал, что сказать. Ему уже было стыдно за свою вспышку. Он кивнул, хотя и плохо понимал, на что соглашается.

Гермиона поднялась и, стараясь, чтобы это прозвучало как можно естественнее, сказала:

- Ну, я пошла спать. Рон тоже встал.

- Идем? - неуверенно обратился он к Гарри.

- Да… Сейчас. Только уберу.

Гарри показал на разбитую миску. Рон кивнул и ушел.

- Репаро, - Гарри направил волшебную палочку на осколки. Они соединились, как будто ничего и не разбивалось, но вернуть настойку в миску было невозможно.

Он вдруг ощутил такую усталость, что захотелось снова упасть в кресло и уснуть. Но он себе этого не позволил и пошел наверх вслед за Роном. Ночью его опять тревожили сны с длинными коридорами и запертыми дверьми, и, когда он проснулся утром, шрам саднил.

Глаав 16. В «Кабаньей голове»

Две недели Гермиона не заводила разговора о том, чтобы Гарри учил их защите от Темных искусств. Наказания у Амбридж закончились (он сомневался, что врезавшиеся в руку слова когда-нибудь сотрутся полностью). Рон побывал еще на четырех тренировках, и на последних двух на него не кричали. Все трое сумели добиться исчезновения мышей на трансфигурации (Гермиона научилась даже убирать котят). Но бурным ветреным вечером в конце сентября, когда они втроем сидели в библиотеке, подбирая ингредиенты для зелья у Снегга, тема эта всплыла снова.

- Слушай, Гарри, - вдруг сказала Гермиона, - ты больше не думал о защите от Темных искусств?

- Думал, конечно, - сварливо отозвался Гарри. - Как тут не думать, когда нас учит эта карга.

- Нет, насчет того, о чем мы с Роном тебя…

Рон бросил на нее тревожный, угрожающий взгляд. Она в ответ нахмурилась.

- Ладно, о чем я тебя просила, - учить нас.

Гарри медлил с ответом. Он сделал вид, будто вчитывается в страницу «Азиатских противоядий», - ему не хотелось делиться своими мыслями.

А передумал он за две недели немало. Порой - как и в первую ночь, когда об этом заговорила Гермиона, - идея казалась ему безумной. Но иногда начинал думать о заклинаниях, которые помогли ему больше всего при встречах с Темными существами и Пожирателями смерти, и подсознательно строил планы уроков…

- Да, - сказал он наконец, когда уже нельзя было притворяться, что занят «Азиатскими противоядиями», - немного думал.

- И что?

- Не знаю, - сказал Гарри, оттягивая решительный разговор. Он взглянул на Рона.

- Мне эта мысль с самого начала понравилась, - охотно вступил в разговор Рон, убедившись, что Гарри не намерен ругаться.

Гарри поерзал в кресле.

- Вы же слышали: во многом это было везение, правильно?

- Да, Гарри, - мягко сказала Гермиона, - но все равно, нет смысла отрицать, что ты владеешь защитой от Темных искусств. В прошлом году ты был единственным, кто мог полностью осуществить заклятие Империус, мог вызвать Патронуса и сделать то, чего не могут взрослые волшебники. Виктор всегда говорил…

Рон обернулся к ней так резко, что чуть не вывихнул шею. Он потер затылок - Да? Что сказал Вики?

- Хо-хо, - скучающим тоном отозвалась Гермиона. - Он сказал: Гарри делает то, чего он не умеет. А он был на последнем курсе Дурмстранга.

Рон посмотрел на нее с подозрением.

- Ты что, до сих пор поддерживаешь с ним связь?

- Ну и что из того? - невозмутимо ответила Гермиона, хотя лицо у нее чуть порозовело. - Можно ведь дружить по переписке.

- Он не только по переписке хотел дружить.

Гермиона раздраженно тряхнула головой и, не обращая внимания на Рона, который продолжал есть ее взглядом, сказала Гарри:

- Ну, что? Будешь нас учить?

- Только тебя и Рона, да?

- Ну… - Гермиона как будто опять заробела. - Только ты не бесись. Гарри, я правда думаю, ты должен научить всех, кто захочет учиться. Мы же хотим защититься от В… Волан-де-Морта. Рон, не будь смешным. Будет нечестно, если мы не дадим такой возможности остальным.