- Если бы они нам хоть документики какие показали… - начал дядя Вернон, однако терпение Гарри уже лопнуло. Вскочив на ноги, он подошел к дяде и теперь сам ткнул пальцем в пустой экран телевизора.
- Эти несчастные случаи - никакие не случаи: катастрофы, взрывы, крушения поездов и все, что еще произошло с того времени, когда вы в последний раз смотрели выпуск новостей. Люди исчезают и гибнут, и за всем стоит он, Волан-де-Морт. Я говорил вам множество раз: он убивает маглов просто ради забавы. Даже туманы - и их нагоняют дементоры, а если вы не помните, что они собой представляют, спросите у вашего сына!
Руки Дадли инстинктивно вздернулись вверх, чтобы прикрыть ладонями рот. Потом, сообразив, что на него смотрят и Гарри, и родители, Дадли медленно опустил ладони и спросил:
- А их… еще больше?
- Больше? - усмехнулся Гарри. - Ты имеешь в виду больше тех двух, что на тебя напали? Конечно, больше. Их сотни, может быть, теперь уже тысячи, они же питаются отчаянием и страхом…
- Ну ладно, ладно! - гаркнул Вернон Дурсль. - Ты убедил нас…
- Надеюсь, - сказал Гарри, - потому что, как только мне исполнится семнадцать, все они - Пожиратели смерти, дементоры, может быть, даже инферналы, а это трупы, околдованные Темным магом, - отыщут вас где угодно и набросятся всем скопом. И если вы хорошо помните последнюю вашу попытку справиться с магом, то, думаю, согласитесь с тем, что вам потребуется помощь.
Наступило недолгое молчание, в котором словно прозвучало далекое эхо треска вышибаемой Хагридом входной двери, долетевшее сюда сквозь прошедшие с того дня годы. Тетя Петунья не сводила глаз с Вернона, Дадли - с Гарри. Наконец дядя Вернон выпалил:
- А как же моя работа? А школа Дадли? Я что, должен бросить все на свете ради горстки болтающихся без дела волшебников?
- Вы так и не поняли? - воскликнул Гарри. - Они будут пытать вас и убьют, как убили моих родителей!
- Пап, - громко сказал Дадли. - Пап, я лучше к этим пойду, которые из Ордена.
- Дадли, - отозвался Гарри, - впервые за всю свою жизнь ты произнес нечто умное.
Он понял, что выиграл это сражение. Если Дадли испуган настолько, что готов принять помощь Ордена, родители отправятся с ним: о расставании с Дидинькой и речи никакой идти не могло. И Гарри взглянул на дорожные часы, стоявшие на каминной полке.
- Они будут здесь минут через пять, - сказал он и, не услышав ни от кого из Дурслей ответа, вышел из гостиной. Будущее прощание - и, вероятно, навсегда - с тетей, дядей и двоюродным братом нисколько его не огорчало, однако некоторая неловкость словно бы оставалась висеть в воздухе. Что говорят при расставании люди, прожившие шестнадцать лет в прочной нелюбви друг к другу?
Вернувшись в свою спальню, Гарри бесцельно порылся в рюкзаке, затем просунул между прутьями клетки, в которой сидела Букля, несколько совиных орешков. Букля лакомством пренебрегла, и орешки со стуком упали на дно клетки.
- Мы уже скоро уедем, очень скоро, - сказал сове Гарри. - И тогда ты снова сможешь летать.
В дверь позвонили. Гарри поколебался немного, потом вышел из спальни и спустился вниз - ожидать, что Гестия и Дедалус справятся с Дурслями без его помощи, почти не приходилось.
- Гарри Поттер! - пропищал, как только он открыл дверь, взволнованный голос, и маленький человечек в сиреневом цилиндре отвесил ему низкий поклон. - Большая честь, как и всегда!
- Спасибо, Дедалус, - сказал Гарри, коротко и смущенно улыбнувшись темноволосой Гестии. - Я очень благодарен вам за приход сюда… Они здесь, мои тетя, дядя и кузен…
- Приятного вам дня, родичи Гарри Поттера! - радостно произнес, вступив в гостиную, Дедалус.
Дурслям такое приветствие удовольствия явно не доставило, и Гарри испугался, что они, того и гляди, опять передумают. Дадли, увидев волшебника и колдунью, потеснее прижался к матери.
- Вижу, вы уже уложились и готовы отправиться в путь. Превосходно! План, как наверняка рассказал вам Гарри, прост, - сообщил Дедалус, извлекая из жилетного кармана огромные часы и вглядываясь в них. - Мы отправляемся в путь раньше Гарри. Поскольку пользоваться магией в вашем доме небезопасно - Гарри еще не достиг совершеннолетия, и такой поступок может дать Министерству повод для его ареста, - мы отъедем, ну, скажем, миль на десять, а затем трансгрессируем в безопасное место, которое для вас подобрали. Вы ведь, я полагаю, машину водить умеете? - учтиво осведомился он у дяди Вернона.
- Умею ли я? Конечно, черт побери, умею! - выпалил дядя Вернон.
- Весьма разумно с вашей стороны, сэр, весьма. Лично меня все эти кнопки и рычаги совершенно сбивают с толку, - сказал Дедалус. Он явно полагал, что говорит Вернону Дурслю нечто лестное, а тот прямо на глазах, с каждым произносимым Дедалусом словом, терял доверие к так называемому плану.
- Даже рулить и того не умеет, - негромко пробормотал он, и усы его гневно встопорщились, но, к счастью, ни Дедалус, ни Гестия слов этих вроде бы не услышали.
- Вы, Гарри, - продолжал Дедалус, - подождете здесь вашу охрану. В наших приготовлениях коечто изменилось…
- То есть? - тут же спросил Гарри. - Я думал, за мной явится Грозный Глаз и мы с ним вместе трансгрессируем.
- Нет, - сказала скупая на слова Гестия. - Грозный Глаз вам все объяснит.
Дурсли, которые слушали их разговор, но, судя по лицам, ничего в нем не понимали, разом подпрыгнули, услышав громкий голос, взвизгнувший: «Поторопись!» Гарри тоже заозирался, однако тут же сообразил, что голос этот принадлежит карманным часам Дедалуса.
- Вы правы, график у нас очень плотный, - сказал Дедалус и, кивнув часам, вернул их в жилетный карман. - Мы хотим, чтобы ваше, Гарри, отбытие из дома совпало по времени с трансгрессией ваших родичей. Таким образом, защитные чары разрушатся в тот миг, когда все вы устремитесь к безопасности. - Он повернулся к Дурслям: - Итак, все уложено и все готовы к дороге?
Никто ему не ответил: дядя Вернон все еще с испугом таращил глаза на вздувшийся жилетный карман Дедалуса.
- Возможно, нам следует подождать в прихожей, Дедалус, - негромко сказала Гестия, явно считавшая, что с их стороны было бы бестактностью торчать в гостиной, пока Гарри и Дурсли будут любовно прощаться, проливая, быть может, обильные слезы.
- Не стоит, - столь же негромко произнес Гарри, однако дядя Вернон сделал дальнейшие объяснения ненужными, громогласно объявив:
- Ладно, парень, выходит - прощаемся.
Он протянул Гарри правую ладонь для рукопожатия, но в самый последний миг спасовал и просто сжал ее в кулак и помахал им вверхвниз, точно метроном.
- Ты готов, Дидди? - спросила тетя Петунья, суетливо проверяя замок своей сумочки, что избавляло ее от необходимости смотреть на Гарри.
Дадли не ответил, он просто стоял, слегка приоткрыв рот, - и вдруг показался Гарри немного похожим на великана Грохха.
- Ну так пошли, - сказал дядя Вернон.
Он почти уже дошел до двери гостиной, когда Дадли пробормотал:
- Не понимаю.
- Чего ты не понимаешь, миленький? - спросила, взглянув на сына, тетя Петунья.
Дадли поднял большую, как окорок, ладонь и указал ею на Гарри:
- А он чего с нами не едет?
Дядя Вернон и тетя Петунья словно вросли в пол - оба глядели на Дадли так, точно он объявил, что желает стать балериной.
- Что? - громко спросил дядя Вернон.
- Почему он не с нами тоже? - спросил Дадли.
- Ну, он… ему не хочется, - ответил дядя Вернон и, обратив на Гарри свирепый взгляд, добавил: - Ведь тебе же не хочется, так?
- Ни капельки, - ответил Гарри.
- Вот видишь, - сказал дядя Вернон Дадли. - Ладно, пошли, ехать пора.
Он вышел из гостиной, открыл входную дверь, но Дадли так и стоял на месте, да и тетя Петунья, сделав несколько неуверенных шагов, тоже остановилась.
- Теперьто что? - рявкнул, снова появившись на пороге гостиной, дядя Вернон.
Походило на то, что Дадли старается как-то справиться с мыслями, слишком сложными для словесного выражения. После нескольких секунд мучительной внутренней борьбы бедняга наконец произнес: