Рон с Гермионой покатились со смеху. Гарри в их сторону даже не взглянул.
- И что ты ей ответила?
- Что у тебя там Венгерская хвосторога изображена, - ответила Джинни, неторопливо переворачивая газетную страницу. - Пусть считает, что ты настоящий мачо.
- Ну спасибо, - ухмыльнулся Гарри. - А Рона ты чем наградила?
- Карликовым пушистиком. Правда, я отказалась сказать, на каком месте он его наколол.
Рон недовольно нахмурился, Гермиона прыснула.
- Вы, знаете ли, не зарывайтесь, - сказал Рон, грозя Гарри и Джинни пальцем. - Если я вам чего разрешил, так я и передумать могу…
- Разрешил? - насмешливо переспросила Джинни. - С каких это пор мне требуются твои разрешения? И кстати, ты же сам говорил, что уж лучше Гарри, чем Майкл или Дин.
- Ну говорил, - нехотя согласился Рон. - Так это пока вы не начали целоваться да обниматься у всех на виду…
- Вот ведь ханжа паршивый! Вы-то с Лавандой не липли, что ли, друг к другу по всему замку, как пара угрей? - поинтересовалась Джинни.
Впрочем, с наступлением июня терпению Рона не пришлось подвергаться серьезным испытаниям, поскольку время, которое Гарри и Джинни проводили вместе, все сокращалось и сокращалось. У Джинни близился экзамен СОВ, и ей приходилось засиживаться над книгами до поздней ночи. В один такой вечер, когда Джинни ушла в библиотеку, а Гарри сидел у окна гостиной, предположительно дописывая домашнюю работу по травологии, а на деле вспоминая во всех подробностях особенно счастливый час, который он и Джинни скоротали в обеденное время у озера, к окну подошла и уселась между Гарри и Роном Гермиона. Решительное выражение лица ее ничего приятного не сулило.
- Нам нужно поговорить, Гарри.
- О чем это? - подозрительно спросил он. Не Далее как вчера Гермиона уже отчитывала его за то, что он отвлекает Джинни, которой следует готовиться к экзаменам.
- О так называемом Принце-полукровке.
- Ну вот, снова-здорово, - простонал Гарри. - И когда только ты это бросишь?
Вернуться за книгой в Выручай-комнату он так пока и не решился и на зельеварении соответственно не блистал (впрочем, Слизнорт, с одобрением относившийся к Джинни, шутливо объяснял это любовной горячкой). Гарри был уверен, что Снегг не теряет надежды наложить лапы на книгу Принца, а потому решил, пока Снегг остается настороже, держать ее там, где она была.
- Когда ты меня выслушаешь, - твердо ответила Гермиона. - Так вот, я попыталась выяснить, кто мог бы обзавестись подобным хобби - изобретением Темных заклинаний…
- Да не было у него такого хобби…
- «У него»? А с чего ты взял, что это он?
- Слушай, мы это уже проходили, - рассердился Гарри. - Принц, Гермиона, Принц!
- Правильно! - отозвалась Гермиона, на щеках которой уже запылали красные пятна. Она вытащила из кармана старенький газетный лист и хлопнула им по столу перед Гарри. - Смотри! Взгляни на фотографию!
Гарри поднял крошащийся листок и уставился на пожелтевшую от дряхлости живую фотографию, Рон тоже склонился над ней. Фотография изображала костлявую девочку лет пятнадцати. Далеко не красавица - густые брови, длинное бледное лицо, - она выглядела одновременно и сварливой, и замкнутой. Подпись под фотографией гласила: «Эйлин Принц, капитан команды Хогвартса по игре в плюй-камни».
- И что? - спросил Гарри, просматривая сопровождавшую снимок заметку - довольно скучный отчет о соревнованиях между школами.
- Ее звали Эйлин Принц. Принц, Гарри.
Они уставились друг на друга, и Гарри наконец понял, что пытается втолковать ему Гермиона. Его разобрал смех.
- Исключено.
- Что?
- Ты думаешь, она и была полукровкой? Да ну тебя.
- А что такого? Гарри, в волшебном мире нет настоящих принцев! Это либо прозвище, выдуманный, присвоенный кем-то титул, либо фамилия, ведь так? Нет, ты послушай. Если, скажем, отец ее был волшебником по фамилии Принц, а мать происходила из маглов, то и получилось бы, что она «полукровка Принц»!
- Да, Гермиона, весьма изобретательно…
- Но ведь сходится! Может, она гордилась тем, что ее можно называть «полу-Принцем»!
- Послушай, Гермиона, я знаю, что это была не девочка. Просто знаю!
- Ты просто считаешь, что у девочки не хватило бы на все это ума, - сердито заявила Гермиона.
Гарри почувствовал себя уязвленным:
- Интересно, как бы я мог, проведя с тобой рядом пять лет, считать, что у девочек не хватает ума хоть на что-то? Я говорю о его слоге. И просто-напросто знаю, Принц был мужчиной, я чувствую это. А твоя девица никакого отношения к нему не имеет. Кстати, где ты ее откопала?
Ответ Гермионы был вполне предсказуемым:
- В библиотеке. Там есть подшивки старых «Пророков». Ладно, попробую выяснить об этой Эйлин Принц побольше, вдруг что и найду.
- Ну валяй, развлекайся, - раздраженно сказал Гарри.
- Непременно, - ответила Гермиона. - И первое, что я просмотрю, - выпалила она уже от портретной двери, - это списки старых обладателей награды за зельеварение.
Гарри некоторое время сердито смотрел ей вслед, а затем вернулся к созерцанию темнеющего неба.
- Да она просто не может смирится с тем, что ты обскакал ее по зельеварению, - снова утыкаясь в «Тысячу магических трав и грибов», сказал Рон.
- Ты-то не считаешь меня сумасшедшим из-за того, что я хочу вернуть себе книгу?
- Конечно, нет, - твердо ответил Рон. - Он был гением, этот твой Принц. Без его подсказки насчет безоара… - он многозначительно провел себя пальцем по горлу, - я бы с тобой тут об этом не разговаривал. Я, разумеется, не считаю твой фокус с Малфоем таким уж отличным…
- Я тоже, - поспешно сказал Гарри.
- Но он же поправился, верно? Выздоровел, никто и глазом моргнуть не успел.
- Да, - согласился Гарри. Это была чистая правда, что не мешало ему испытывать легкие уколы совести. - Благодаря Снеггу…
- Тебе к нему опять в эту субботу тащиться? - спросил Рон.
- Угу, и в следующую, и в следующую за ней, - вздохнул Гарри. - А теперь он еще и намекает, что, если я не управлюсь со всеми коробками до конца семестра, мне придется возиться с ними и в новом учебном году.
Наказание, отбываемое в кабинете Снегга, досаждало Гарри даже сильнее прежнего, поскольку оно отнимало часть и без того ограниченного времени, которое он проводил с Джинни. А в последние дни он все чаще гадал, не понимает ли это и Снегг, взявший привычку задерживать его все дольше и дольше, отпуская при этом туманные намеки насчет погожих часов, которые бедному Гарри приходится пропускать, лишаясь всех связанных с ними приятных возможностей.
От этих горестных размышлений Гарри оторвало появление Джимми Пикса, принесшего ему пергаментный свиток.
- Спасибо, Джимми. Ух ты, да это от Дамблдора! - взволнованно сообщил Гарри, разворачивая пергамент и просматривая его. - Хочет, чтобы я как можно скорее явился к нему в кабинет.
Они с Роном уставились друг на друга.
- Ничего себе, - прошептал Рон. - Ты не думаешь… Может, он нашел…
Выскочив из гостиной, Гарри во весь дух помчался по коридорам восьмого этажа. Навстречу ему попался лишь Пивз - спикировав на Гарри, полтергейст привычно обстрелял его кусочками мела и, загоготав, ловко увернулся от заклинания, которым Гарри в него пальнул. Как только Пивз удалился, в коридоре наступила тишина: до отбоя оставалось всего пятнадцать минут, и большинство учеников уже разбрелись по своим гостиным.
Внезапно до Гарри донесся вскрик, звук удара. Он остановился, прислушался.
- Да как… вы… смеете… аааах!
Звуки эти летели из ближайшего коридора; с волшебной палочкой наготове Гарри бросился вперед и, свернув за угол, увидел распростертую на полу профессора Трелони - голову ее накрывали бесчисленные шали, рядом валялись бутылки с кулинарным хересом, одна из которых разбилась.
- Профессор…
Гарри подскочил к профессору, чтобы помочь ей подняться на ноги. Несколько нитей блестящих бус обвились вокруг ее очков. Громко икнув, профессор Трелони пригладила ладонью прическу и, держась за руку Гарри, встала.