За три дня до экзаменов профессор МакГонагалл сделала за завтраком еще одно объявление.
- У меня хорошие новости, - начала она, и притихший было Большой зал взорвался криками.
- Дамблдор возвращается! - шумно обрадовались многие.
- Поймали наследника Слизерина! - воскликнула какая-то девушка за столом Когтеврана.
- Матчи по квиддичу возобновляются! - вопил Вуд.
- Профессор Стебль известила меня, - продолжала МакГонагалл, когда гвалт стих, - что мандрагоры наконец-то созрели и готовы к употреблению. Уже вечером мы сможем вернуть к жизни всех претерпевших заклятие Оцепенения. Хочу вам напомнить, что одна из жертв, по-видимому, знает, кто именно на них напал. Горячо надеюсь, что этот кошмарный год успешно завершится поимкой преступника.
Зал радостно зашумел. Гарри не удержался и бросил взгляд на слизеринцев: Драко Малфой не спешил присоединиться к общему ликованию. А вот у Рона лицо первый раз за много дней озарилось улыбкой.
- Может, нам и не придется расспрашивать Миртл! - сказал он Гарри. - У Гермионы наверняка есть ответы на все вопросы. Ох, что с ней будет! Экзамены через три дня, а она не готовилась! Я бы на их месте не стал ее оживлять, подождал, пока экзамены кончатся!
Подошла Джинни и села рядом с Роном. Вид у нее был растерянный, даже нервный. Гарри обратил внимание, что она с такой силой стиснула руки, что пальцы у нее побелели.
- Что с тобой? - спросил Рон, накладывая себе еще овсянки.
В ответ Джинни лишь с тоскливым страхом оглядела их стол. Выражение ее лица кого-то напомнило Гарри, но он никак не мог вспомнить кого.
- Выкладывай, что у тебя, - произнес Рон с набитым ртом.
Гарри вдруг сообразил, на кого походит сейчас Джинни. Сидя в кресле, она слегка раскачивалась - точь-в-точь Добби, раздираемый сомнениями, сказать или не сказать известный ему одному секрет.
- Мне надо с вами поговорить, - прошептала она смущенно, избегая смотреть на Гарри.
- Ну, так говори, - подбодрил ее Гарри. Но Джинни как будто не могла найти нужных слов.
- Мы слушаем! - Рон начинал терять терпение.
Джинни открыла рот, но не произнесла ни звука. Гарри наклонился к ней и, понизив голос, чтобы слышали только она с Роном, сказал:
- Ты про Тайную комнату? Что-нибудь видела? Кто-то странно себя ведет?
Джинни глубоко вздохнула, и в этот миг к ним подошел усталый, осунувшийся Перси Уизли.
- Ты уже поела, Джинни? Тогда я сяду на твое место. Умираю от голода. Я только что с дежурства.
Джинни подскочила, словно ее кресло на секунду превратилось в электрический стул, бросила на Перси быстрый, испуганный взгляд и убежала прочь. Перси сел и взял со стола большую кружку.
- Перси! - рассвирепел Рон. - Она как раз собиралась сообщить нам что-то очень важное!
Застигнутый этими словами посреди изрядного глотка чая, Перси чуть не захлебнулся.
- Интересно, что она хотела сказать? - закашлялся он.
- Я спросил, не видела ли она что-нибудь необычное, она уже открыла рот…
- Это… м-м… вряд ли связано с Тайной комнатой, - перебил его Перси. Рон удивленно поднял брови:
- Тебе что-то известно?
- Нет, но… Если уж зашла речь о секретах… Джинни… Мы с ней тут столкнулись… Недавно… Когда я - ну, ты не подумай, - короче, дело в том, что она видела меня, когда я не совсем обычно себя вел. И я попросил ее никому об этом не говорить. Судя по всему, она сдержала слово. Но это сущий пустяк, правда…
Гарри никогда еще не видел Перси таким смущенным.
- Что же ты такое делал, Перси? - лукаво улыбнулся Рон. - Открой нам свой секрет, мы не будем смеяться…
Но Перси, как всегда, оставался серьезным.
- Дай мне, пожалуйста, вон ту булочку, Гарри. Я страшно хочу есть…
Гарри понимал, все тайны могут завтра раскрыться и без их с Роном помощи, и все-таки решил поговорить с Плаксой Миртл, если представится случай. К его радости, случай представился. После полудня Златопуст Локонс сопровождал их на историю волшебства.
Локонс, сто раз на день повторявший, что опасности больше нет (это как раз могло свидетельствовать об обратном), был искренне убежден, что платит непомерную цену за дежурства и другие охранные меры: волосы у него были не завиты и золотом не отливали - еще бы, ведь он полночи провел на ногах, патрулируя четвертый этаж.
- Помяните мое слово, - начал он, когда класс свернул за угол, - первое, что скажут ожившие изваяния: «Это был Хагрид». Говоря откровенно, я поражаюсь, почему профессор МакГонагалл до сих пор не отменила эти обременительные меры безопасности.
- Полностью согласен с вами, сэр, - поддакнул Гарри, отчего Рон в изумлении выронил книги.
- Спасибо, Гарри, - благосклонно ответил Локонс и остановил гриффиндорцев, пропуская длинную колонну пуффендуйцев.
- К чему все эти ночные бдения, прогулки с учениками между уроками, у преподавателей и без того хватает дел! Излишняя предосторожность!
- Вы совершенно правы, сэр, - кивнул Гарри, и тут Рон смекнул, что к чему.
- Почему бы, сэр, вам прямо сейчас не отказаться от этой чепухи? - сказал он. - Осталось всего-то пройти один коридор…
- А ты знаешь, Уизли, я, пожалуй, последую твоему совету, - решил Локонс. - Мне надо пойти подготовиться к следующему уроку.
И Локонс поспешно удалился.
- Подготовиться к уроку! - хмыкнул ему вслед Рон. - Волосы пошел завивать…
Сделав вид, что ищут что-то в карманах, друзья подождали, пока класс их обгонит, повернули обратно и стремглав бросились к туалету Плаксы Миртл. Все пока шло как по маслу.
- Поттер! Уизли! Что вы здесь делаете? - остановил их грозный голос профессора МакГонагалл.
- Мы тут… Мы это… - замялся Рон. - Мы собирались пойти…
- Повидать Гермиону, - пришел другу на помощь Гарри.
И Рон, и профессор МакГонагалл взглянули на него с нескрываемым удивлением.
- Мы ее не видели сто лет, профессор, - наступив Рону на ногу, продолжал как ни в чем не бывало Гарри. - И решили потихоньку сбегать в больничное крыло… Поймите, мандрагоры уже поспели… и… стало спокойнее…
Профессор МакГонагалл какое-то время внимательно глядела на него, Гарри ожидал, что сейчас последует очередное увещевание. Но МакГонагалл заговорила тихим, прерывающимся голосом.
- Да… разумеется… я понимаю, как это тяжело друзьям… Конечно, Поттер, конечно, пойдите навестить мисс Грэйнджер. Я извещу профессора Бинса о причине вашего отсутствия. Скажите мадам Помфри, что я разрешила… - И на ее всегда строгие глаза, к изумлению Гарри, навернулись слезы.
С трудом веря, что удалось избежать неприятностей, Гарри с Роном свернули за угол и отчетливо услышали, как профессор МакГонагалл, шмыгнув носом, высморкалась.
- Здорово! - произнес Рон с чувством. - Лучше ты еще ничего не выдумывал!
И друзья - что еще оставалось - зашагали в больничное крыло, постучали в дверь и сказали в щелку мадам Помфри, что профессор МакГонагалл позволила им навестить Гермиону.
Мадам Помфри пустила их, правда с большой неохотой.
- Какой смысл навещать оцепеневших, - проворчала она.
И друзья, присев возле Гермионы, признали ее правоту. Гермиона не подавала ни малейших признаков жизни и, конечно, не сознавала, что у нее гости. Сказать ей, что совсем скоро все будет хорошо, - все равно что говорить с ее тумбочкой.
- Вот было бы здорово, если бы она видела преступника. - Рон печально глядел на неподвижное лицо Гермионы. - Ведь если он сбежал из замка, никто никогда не узнает…
Но Гарри смотрел не на лицо, а на правую руку, лежащую поверх одеяла, пальцы были сжаты в кулак, из кулака что-то торчало. Гарри наклонился и увидел клочок бумаги.
Не сомневаясь, что мадам Помфри где-то рядом, он молча указал на него Рону.
- Постарайся вытащить, - шепнул Рон, передвинув свой стул, чтобы заслонить Гарри. И стал следить за дверью - вдруг кто войдет.
Дело оказалось довольно трудным. Пальцы Гермионы крепко держали бумагу, Гарри потянул кончик, боясь оторвать. Отпустил, потянул одну сторону, потом другую, опять отпустил, и, наконец, после долгих усилий высвободил бумажку из окаменевших пальцев.